Суд отправил
под домашний арест генерального директора ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга»
Евгения Целикова. Если раньше следствие подозревало его в причинении ущерба, то
22 ноября стало известно — в особо крупном мошенничестве. Речь идет о громкой
истории с многолетним поставщиком электроэнергии для ГУП — ООО «Развитие и
инвестиции» (РИИ): якобы Водоканал покупал электричество по завышенным ценам,
переплатив за 3 года 1,8 млрд рублей.
Материалы
следователи получили от Смольного, который после перехода Водоканала к новому
поставщику (ПСК) нашел возможность радикально затормозить рост тарифов на воду.
Не исключено, что выбирать меру пресечения в пятницу пришлось бы и гендиректору
РИИ Алексею Малееву. Но он в Милане, «Фонтанка» дозвонилась до Малеева, и он
согласился прокомментировать происходящее в Петербурге.
— Одним из
аргументов следователей, которые просили ареста для Целикова, был его возможный
побег за границу. Как пример приводили вас...
— Я уехал в
Милан 24 апреля этого года. И это было связано с тем, что моей маме делали
операцию, у нее онкологическое заболевание, и она до сих пор у меня на руках.
Так что я так и проживаю в Милане.
Тем не менее
происходящее с Целиковым отбивает у вас желание возвращаться домой?
— Я скажу
так: «Развитие и инвестиции» к Целикову никакого отношения не имеют. То, что
вменяют ему, хищения или нецелевое использование, — было произведено на
Водоканале, где он отвечал за подряды, проектирование, уборку территории и
участвовал в коммерческом строительстве...
— Постойте,
но с 2016 года он был гендиректором, и именно на его время приходится период,
за который Водоканал насчитал переплаты по 2 млрд...
— Наоборот, в
эти три года Целиков перестал оплачивать электроэнергию. Договоры на поставку
зеркальные: Водоканал должен был по 100-процентным авансам оплачивать
электроэнергию, на эти деньги мы в теории покупаем ее на опте и транспортируем.
На это город выделял субсидию, а Водоканал тратил их на свои цели, и РИИ деньги
поступали от 2 до 6 месяцев. В результате образовались пени. Водоканал
придумывал различные схемы, не совсем корректные, например, предложил нам
оплачивать средства по системе факторинга; это убыточно для нас, но мы
согласились, потому что нам нужны были оборотные средства. В итоге
электроэнергию мы покупали на оптовом рынке на свои средства, а Водоканал
задерживал оплату. Спрашивается, куда эти деньги шли? А я скажу — на нецелевое
использование, оплату подрядчикам и различные мероприятия.
— Вы имеете в
виду отчет Контрольно-счетной палаты — лизинг, Валаам?
— Не только
Валаам, та же Водная академия. Стадион возьмите.
— Но
следствие-то идет не по этому поводу, а по завышению цен на электричество...
— Если бы мы
завышали, мы столько лет бы на Водоканале не работали.
— Как раз
наоборот, если верить версии о сговоре.
— Разговоры о
сговоре — дезинформация. У меня с Целиковым были только рабочие отношения, а
когда он стал директором, мы эту ситуацию с ним вообще не обсуждали.
— Версия
следствия состоит в том, что вы завышали взвешенную цену оптового рынка, не
раскладывая ее в счетах-фактурах, и таким образом в Водоканале не могли ее
проверить...
— Мы давали
такие счета-фактуры, которые просил Водоканал.
— Так об этом
и речь, отсюда и версия о сговоре.
— Слушайте,
ну какой сговор, если нам не платили месяцами, я же вам говорю. Мы дважды
проводили совещания по погашению задолженности в комитете по энергетике,
Водоканал заплатит за месяц-другой, и снова перестает.
— И все же,
если по сути обвинения: следствие приводит расчеты экспертов, говоря, что
завышение оптовой цены составляло от 95 копеек за кВт*ч до 1,14 рубля. Вы
можете что-то этим расчетам противопоставить?
— Свободная
взвешенная цена зависит от многого: например, от точек поставки. У нас, кроме
объектов Водоканала, такими точками были частично Горэлектротранс и другие.
Когда сбытовик собирается заключать договор, он внимательно смотрит на эти
точки. Был случай, когда одна компания взяла на поставку завод в Краснодарском крае,
три месяца поставляла электроэнергию ему, и выяснилось, что это заведомо не окупается. Многое зависит от
планирования потребителя; например, если вы включаете оборудование в самые
дорогие часы пик, то у вас и ценник растет. Я вам больше скажу, у Водоканала
была возможность снизить стоимость, если бы он перешел на потребление с более
высоким напряжением; он бы экономил по 500 млн в год (примерно такую же
ежегодную переплату — 600 млн — Водоканал пытается взыскать с РИИ. — Прим.
ред.).
— Но если не
было завышения, то почему Водоканал отчитывается, что после перехода к ПСК за 5
месяцев уже сэкономил 200 млн рублей?
— Я считаю,
что это вброс, а обсуждать вбросы не могу.