100-процентные пошлины за отказ от доллара

Ну ведь красавчик! Короче, или в очередь, сукины дети, за использованием доллара, или кузькина мать вам всем.

Вот так и хочется вспомнить великого Чехова и написать следующее:

Милый дедушка Дональд Фредович, пишу тебе письмо. Поздравляю с предстоящим Рождеством и желаю тебе всего от Господа Бога.

Нет у меня никакого другого будущего президента США, только ты у меня один остался... А вчерась нам опять была выволочка. Хозяин нынешний дома твоего будущего выволок очередных наших 50 банков за волосья на двор и отчесал шпандырем за то, что еще смеют платежи свои в долларах да юанях всяких проводить, окаянные. Недобрый он, тоже дед. Но вреднючий.

А на неделе хозяйка ведомства его финансового как взяла селедку, так и начала ейной мордой за такой грех великий банкиров наших в хари тыкать.

Так ведь до того других наших банкиров тоже тыкала. И все той же селедкой.

Плачут толстосумы наши. И они, оказывается, плачут иногда. Сил нет у них более. А другие банкстеры, все больше забугорные, над ними потешаться стали. Противные такие. Пошто, говорят, доллар используете. Вот и мы вас сейчас каши разной лишим. Натравим на вас, говорят, копюмпланнс свой. Так он вас и со свету сживет окончательно.

Дедушка, родненький. Ты уж как-то определись что ли, образумь иродов.

Ты хочешь, чтобы доллар твой мы использовали в жизни нашей, в платежах наших, да в утехах всяческих. А как используем мы его, чтобы кашу там разную купить или селедку заморскую, или еще какую ерунду всякую, но нужную очень, — так тут же прихвостни твои берут и платежи за эту селедку-то морозят.

То говорят, не той она свежести, то ищут происхождение ее, селедки этой окаянной. А как нам доказать, что происхождение тут верное, самое что ни на есть селедочное.

Пока морозят они платежи, рыбка-то эта уже, и правда, с душком таким становится — и остается, что тыкать, опять же, ейной мордой в хари... Кому ни поподя.

Милый дедушка, сделай божецкую милость, скажи ты своим псам финансовым, кусачим очень, пусть заканчивают игры-то свои. Ты говоришь: вот как надо за кашу платить, а они, опять же, не дают.

Кланяюсь тебе в ножки и буду вечно бога молить, а то помру или, правда, замену доллару твоему найду. Кушать-то хочется.

Такое вот получилось письмо в стиле Ваньки Жукова.