Как парень из Москвы построил в Калифорнии миллиардный бизнес на облачных технологиях

Сегодня Александр Фридланд известен как основатель нескольких крупных IT-компаний и один из самых влиятельных предпринимателей на рынке облачных технологий. В новом выпуске Youtube-канала «Русские норм!» он подробно рассказал о своем предпринимательском пути и тех трудностях, с которыми он столкнулся. Spark рассказывает его историю.

Сложная эмиграция

Фридланд родился 1967 году в семье московских интеллигентов. В конце 1970-х его мать преподавала в МИИТе, а отец возглавлял структуру, которая занималась автоматизацией металлургии в странах Совета экономической взаимопомощи. В 1979-м семья подала документы на отъезд из СССР, но из-за начала войны в Афганистане получила отказ. После попытки эмигрировать к прошлой жизни вернуться не удалось: родителей уволили с работы, а сыну отказ в эмиграции закрыл путь в комсомольскую организацию, без которой было сложно поступить в хороший институт. Несмотря на это, будущий предприниматель после школы сумел поступить на «прикладную математику» в «керосинку» — так в те годы в народе называли РГУ нефти и газа им. Губкина.

Но доучиться ему не удалось. В 1987 году семье все-таки разрешили уехать за границу, и они отправились на западное побережье США, где к этому моменту успел обосноваться их родственник. Родители Александра быстро адаптировались на новом месте: отец за несколько лет вырос со сборщика на производстве до вице-президента компании, а мать построила успешный бизнес. Сам Александр устроился на работу и решил продолжить образование. Но в «керосинке» он не успел закончить даже третий курс, так что на магистра его не брали из-за недостаточной квалификации, а на бакалавра — из-за избыточной. Он пробовал поступить в Калифорнийский университет в Беркли и Стэнфорд, но результат был один. В итоге его взяли в частный католический Университет Санта-Клары.

Первый предпринимательский опыт и первые инвестиции

После получения магистерской степени Фридланд работал в нескольких компаниях. В 26 лет он руководил группой инженеров в стартапе. В какой-то момент при повышении его обошли вниманием, сославшись на то, что к своем возрасте он и так добился высокого уровня. В ответ Фридланд закончил проект и уволился, несмотря на ипотечный кредит и маленького ребенка в семье.

Тогда он пошел работать по контракту в компанию Netscape, которая делала один из первых интернет-браузеров. Его работа заключалась в том, чтобы приводить вид браузера к стандартам компаний, которые им пользовались: например, чтобы вместо логотипа Netscape в углу крутился логотип компании-клиента. Эта нехитрая работа приносила больше денег, чем труд в стартапе, так что вскоре он привлек к этому других людей и занялся сервисным бизнесом.

В 1995 году Фридланд познакомился с российским предпринимателем Борисом Ренским, у которого был крупный компьютерный бизнес. В 1998-м Ренский стал первым инвестором, который вложился в бизнес Фридланда — разработку программного обеспечения для автоматизации сбора необеспеченной дебиторской задолженности. Клиентами компании RSI Group стали крупнейшие телефонные операторы, банки и так далее. В то время вышел закон, который разрешал использовать пакеты долгов как залог для получения кредитов. В этой ситуации у бизнеса Фридланда появилось много новых клиентов. К тому же разработка части решений велась в Москве, что сокращало затраты. В итоге вложенные Ренским $1,5 млн вернулись в семикратном размере через полтора года. В 1999-м компанию продали, получив за нее более $40 млн. У Фридланда был 6%-ный пакет, а после сделки за ним остался московский офис с несколькими десятками инженеров.

Бизнес на российских мозгах

Вскоре лопнул «Пузырь доткомов», и акции компании, которая купила бизнес Фридланда, стали стремительно дешеветь. Он решил уйти, но его связывало соглашение о неконкуренции, так что для его аннулирования пришлось отказаться от части выплат, которые ему полагались.

После этого он решил вплотную заняться аутсорсингом. В России был большой и недооцененный кадровый ресурс, а интернет открывал новые возможности для его использования. На базе «инженерного» офиса в Москве Фридланд основал новую компанию Clear Logic, которую позже переименовали в Mirantis.

После терактов в США 11 сентября 2001 года президент России Владимир Путин выступил с обращением в поддержку американского народа. По словам Фридланда, после этого обращения отношение к России у американского бизнеса резко изменилось. В результате его бизнес сумел на ранних этапах занять важную нишу на рынке инженерного аутсорсинга. К примеру, долгое время его компания была единственной в России, которая могла осуществлять разработку для ключевых продуктов Cisco. Главой компании был Александр Фридланд, а его отец занимался операционной деятельностью и руководил российской командой инженеров.

Когда в 2000-х годах выросли цены на нефть, рентабельность бизнеса упала: вместе с российской валютой выросли зарплаты московских и петербургских инженеров. Когда компания пошла в регионы. В этот момент оказалось, что у сына старого партнера Фридланда — Бориса Ренского младшего — есть небольшой аутсорсинговый бизнес в Саратове. Тот в интернете познакомился с организатором саратовской олимпиадной команды по программированию, и это вылилось в плодотворное сотрудничество. Компания Фридланда Mirantis поглотила компанию молодых людей, а сами они стали совладельцами Mirantis.

Как поймать облачную волну

Перед кризисом 2008 года партнеры хотели укрупнить бизнес. Под эту цель на поглощение региональных игроков они привлекли $100 млн инвестиций у фонда Francisco Partners, однако планам не суждено было сбыться: после краха Lehman Brothers из-за неопределенности на рынках фонд отозвал свои деньги.

Тогда Фридланд решили привязаться к новой технологической волне и построить другую компанию. Из зарождающихся технологий тогда были big data и облака. Если Microsoft в свое время выросла на создании операционной системы для IBM PC, то Mirantis решила работать над операционной системой для облачных (удаленных) мощностей. Без такой системы сегодня не работали бы Google Doc и другие облачные сервисы, к которым мы привыкли.

При этом Фридланд понимал, что на этом огромном рынке у него будет очень серьезная конкуренция: Amazon с его облачным хранилищем AWS, Microsoft (облачное хранилище Azure запустили в 2010-м), Google и китайская Alibaba Cloud. Противопоставить им что-то собирались ряд open-source проектов. Один из таких проектов появился на платформе OpenStack. Его сделал отставший конкурент Amazon Rackspace вместе с NASA. У космического агентства были вычислительные мощности, а у Rackspace — мощности для хранения информации. Свою облачную технологию они выложили в открытый доступ, и она послужила ядром, вокруг которого сформировалось сообщество open source-программистов со всего мира.

Проблема была в том, что решения на платформе OpenStack были «сырыми», и компании не спешили их внедрять. Специалистов из Mirantis начали привлекать к работе с кодом, который писали программисты из разных стран, и адаптации облачной технологии с открытым исходным кодом к нуждам клиентов. Например, они сделали частное облако для компании PayPal.

Вскоре оказалось, что Mirantis сделали лучшие проекты на базе OpenStack. Так компания Фридланда стала известной, и в 2012-м группа инвесторов во главе с Intel вложила в бизнес $20 млн.

Чтобы стать лидером на платформе OpenStack, для написания открытого кода привлекли амбициозных программистов из Саратова и Харькова. Для них создали мотивационную программу: поощряли не только деньгами, но и корпоративными автомобилями. В какой-то момент привлекли уважаемых в мире open source программирования людей в качестве менторов. В итоге к 2014 году Mirantis стала третьей компанией по объему кода, добавленного на OpenStack. Она конкурировала с RedHat и HP, причем обе компании предпринимали попытки купить ее.

Перелом: почему пришлось уволить половину компании

К 2015 году среди клиентов Mirantis были АТ&Т, Ericsson, Symantec, Orange, Telstra, Tata Communications и даже российский Ростелеком. В 2014-2015 годах удалось привлечь еще $200 млн. На эти деньги компания хотела масштабировать бизнес. Но, как говорит сам Фридланд, «OpenStack как технология оказалась недостаточной», чтобы поднять индустрию open source. «Она оказалась достаточно нишевой, — объясняет он. — Она работает в Китае, где нет американских конкурентов, и она работает в телекоммуникационных компаниях. но как базовая индустрия для облачной инфраструктуры в остальном мире она оказалась недостаточной».

В итоге выручка Mirantis за пять лет резко выросла до $80 млн в год, но потом рост остановился: многие клиенты ушли к конкурентам с решениями на базе закрытых технологий — Amazon, Google, Microsoft. Несмотря на то, что рост доходов остановился, Mirantis продолжала тратить много денег. Один из инвесторов в этой ситуации посоветовал Фридланду резко урезать расходы и сохранить деньги компании, чтобы через пару лет оказаться в выигрышной позиции при растущем рынке.

Фридланд послушал совета и уволил примерно половину сотрудников, среди которых были люди, строившие ее с первых дней. Усугубляющим фактором было то, что в это время Mirantis купила чешскую компанию, на которую хотела сделать ставку в ближайшие годы. По собственному признанию, такую тактику Фридланд позаимствовал у Cisco. В результате в компании случился раскол, на преодоление которого ушел целый год. После этого Фридланд ушел с позиции CEO в совет директоров. Возглавил Mirantis в начале 2018 года сооснователь Адриан Айонел.

Новый виток: Linux для облачных технологий

Во время внутреннего кризиса компания стала расширять свою деятельность за пределы частных облаков. В частности, в 2016-2017 годах она начала работать с технологиями контейнеризации, и фокус стал постепенно смещаться на технологию Kubernetes, котору Фридланд называет Linux-ом среди облачных технологий.

Осенью 2019 года Mirantis сделала важный шаг на этом пути и купила корпоративную платформу Docker — единственную платформу, которая позволяет разработчикам бесшовно собирать и запускать приложения в публичных и гибридных облаках. Вскоре после этого компания Фридланда продолжила освоении Kubernetes. В феврале 2020-го она присоединила команду финского стартапа Kontena, а в августе объявила о приобретении открытой платформы Lens, разработанной этой командой.

К тому же Mirantis перешла на модель Software-as-a-Service (SaaS). Суть предложения Mirantis сегодня сводится к тому, что клиенты с помощью их ПО могут сделать облако гибридным и не зависеть от одной облачной системы — будь то Amazon, Google или Microsoft.

Сейчас руководство Mirantis рассматривает возможность IPO. Выручка компании превышает $100 млн в год, причем около 80% дают подписки. Сам Фридланд оценивает свою компанию от $500 млн до $1,5 млрд.